Стыдно признаться, недавно купил популярную книжку по физике Перельмана. Читаю урывками "вместо газеты", когда накатывает очередная фрустрация и комплекс неполноценности от чтения всего остального.
Вообще, в детстве у меня было 3 книги Перельмана - "Живая математика", "Занимательная физика" и "Занимательная алгебра". По-моему, другие книги Перельмана тогда и не выпускались.
А тут вот попалась под руку "Занимательная механика" и "Знаете ли вы физику" в одном томе. Купил.
И смех, и грех - в книге попадаются серьёзные ошибки. Например, аффтор уверенно заверяет читателя, что при переноске шкафа вверх по лестнице верхнему грузчику так же тяжело, как и нижнему. Тут невольно задумаешься о том, как правы были большевики, попытавшись упразднить классовое общество. Очевидно, что аристократ Перельман никогда не таскал шкафов по лестницам. И, как видим, зря - это тот случай, когда наличие проверки практикой помогло бы автору увидеть ошибку в (своей интерпретации) теории.
Но особенно я был поражен, как Перельман взялся развеивать миф о... наличии семи цветов в радуге.
"общая уверенность, что в солнечном спектре и в радуге именно 7 цветов - одно из рутинных заблуждений, всеми повторяемое и никем не проверяемое. Если ленту спектра рассматривать без предвзятой мысли, внушаемой учебниками, можно различить в ней только пять основных цветов:
красный, желтый, зеленый, голубой, фиолетовый.
Они не имеют резких границ, а переходят один в другой постепенно, так что, кроме пречисленных основных цветов, различаются следующие промежуточные оттенки:
красно-желтый (оранжевый), желто-зеленый, зелено-голубой, фиолетово-голубой (синий)
Значит, в спетре либо 5 цветов, если ограничиваться только основными, либо 9, если брать также промежуточные."
Ну то есть, нет никакого оранжевого цвета. И синего тоже нет. Вот так. В русском языке есть, а в реальности нет. Зато, что в реальности есть красный цвет, или зелёный - тут,
почему-то, никаких сомнений.
Круче этого, пожалуй, выступил только слепой математик Понтрягин, который как-то в своей книжке для школьников посоветовал детям воспринимать график функции как край тонкой пластины.